Задумал-загадал боровик войну, под дубом сидючи, на все грибы глядючи, и стал он грибы созывать, стал помочь скликать:
— Идите вы, волнушки, выступайте на войну!
Отказалися волнушки:
— Мы все старые старушки, не повинны на войну.
— Идите вы, опёнки!
Отказалися опёнки:
— У нас ноги больно тонки, не пойдём на войну!
— Эй вы, сморчки! — крикнул гриб-боровик. — Снаряжайтесь на войну!
Отказались сморчки; говорят:
— Мы старички, уж куда нам на войну!
Рассердился гриб, прогневался боровик, и крикнул он громким голосом:
— Грузди, вы ребята дружны, идите со мной воевать, кичливую ягоду избивать!
Откликнулись грузди с подгруздками:
— Мы грузди, братья дружны, мы идём с тобой на войну, на лесную и полевую ягоду, мы ее шапками закидаем, пятой затопчем!
Сказав это, грузди полезли дружно из земли, сухой лист над головами их вздымается, грозная рать подымается.
«Ну, быть беде», — думает зеленая травка.
А на ту пору пришла с коробом в лес тетка Варвара — широкие карманы. Увидав великую груздевую силу, ахнула, присела и ну грибы сподряд брать да в кузов класть. Набрала его полным-полнешенько, насилу до дому донесла, а дома разобрала грибки по родам да по званию: волнушки — в кадушки, опёнки — в бочонки, сморчки — в бурачки, груздки — в кузовки, а наибольший гриб-боровик попал в вязку; его пронизали, высушили да и продали.
С той поры перестал гриб с ягодою воевать.
— Вот тебе кузовок, клади в него что есть на ок, обмолвишся — отдашь залог.
Дети по очереди говорят слова в рифму на ок: «Я положу в кузовок клубок; а я платок; я замок, сучок, коробок, сапожок, башмачок, чулок, утюжок, воротничок, сахарок, мешок, листок, лепесток, колобок» и проч.
По окончании разыгрываются залоги: покрывают корзинку, и один из детей спрашивает:
— Чей залог вынется, что тому делать?
Дети по очереди назначают каждому залогу выкуп — например, попрыгать по комнате на одной ножке или в четырёх углах дело поделать: в одном постоять, в другом поплясать, в третьем поплакать, в четвёртом посмеяться; или басенку сказать, загадку загадать, или сказочку рассказать, или песенку спеть.
— Впусти меня, Михайло Потапыч, я лиса старая, ученая, места займу немного, не объем, не обопью, разве только после тебя поживлюсь, косточки огложу.
Медведь, долго не думав, согласился. Перешла Лиса на житье к Медведю и стала осматривать да обнюхивать, где что у него лежит. Мишенька жил с запасом, сам досыта наедался и Лисоньку хорошо кормил. Вот заприметила она в сенцах на полочке кадочку с медом, а Лиса, что Медведь, любит сладко поесть; лежит она ночью да и думает, как бы ей уйти да медку полизать; лежит, хвостиком постукивает да Медведя спрашивает:
— Мишенька, никак, кто-то к нам стучится?
Прислушался Медведь.
— И то, — говорит, — стучат.
— Это, знать, за мной, за старой лекаркой, пришли.
— Ну что ж, — сказал Медведь, — иди.
— Ох, куманек, что-то не хочется вставать!
— Ну, ну, ступай, — понукал Мишка, — я и дверей за тобой не стану запирать.
Лиса заохала, слезла с печи, а как за дверь вышла, откуда и прыть взялась! Вскарабкалась на полку и ну починать кадочку; ела, ела, всю верхушку съела, досыта наелась; закрыла кадочку ветошкой, прикрыла кружком, заложила камешком, все прибрала, как у Медведя было, и воротилась в избу как ни в чем не бывало.
Медведь ее спрашивает:
— Что, кума, далеко ль ходила?
— Близехонько, куманек; звали соседки, ребенок у них захворал.
— Что же, полегчало?
— Полегчало.
— А как зовут ребенка?
— Верхушечкой, куманек.
— Не слыхал такого имени, — сказал Медведь.
— И-и, куманек, мало ли чудных имен на свете живет!